Академик - Страница 26

— Ну что? В загул?

Подробности самого загула сохранились плохо. Что, в общем, характерно для всех Больших Загулов. Единственное отчетливое воспоминание — бак с какой—то эльфийской травкой снимавшей мой жуткий похмельный синдром.

В конце концов, не выдержал аварийный портал. Решив, что организму угрожает опасность, он вежливо предупредив за несколько минут сдернул меня от пиршественного стола.

Таким я и появился во дворе родного факультета. С кубком вина и вилкой в руках.

Дежурная бригада даже не стала со мной разговаривать. Лишь увидев мои стеклянные глаза и оценив концентрацию перегара, старший команды, одним махом сотворил окно в мои апартаменты, и молча придал нужное ускорение.

Мне осталось лишь скорректировать курс и, рухнуть в койку.

7

Второй курс начался буднично. Нам представили нового руководителя, раздали чистые экзаменационные листы после чего велели проваливать с глаз долой. Но стоило мне углубиться в список предметов, как я понял, что малой кровью не отделаюсь. Тонкие энергии, тактика группового магического боя, и еще сорок учебных предметов.

Отдельным курсом стояло, визионерство, магия стихий и целительство. А с последним у меня были вечные проблемы. Лучше всего мне удавалась не первая помощь, а последняя.

Но были и порадовавшие пункты. Особенно мне понравился предмет техника и тактика переговоров. Гнуть высокую договаривающуюся сторону через колено — мое любимое развлечение.

Кроме этого, был раздел посвященный сравнительной биохимии рас, и предмет означенный как фитология. Понятия не имею что это такое, но из названия можно было понять, что разговор пойдет про тычинки—пестики.

Самым сложным однако была не собственно учеба. В конце каждого курса проводилась «коррекционная беседа». За этим нейтральным понятием скрывалась настоящая фильтрационная комиссия. Смысл ее усилий был в том, чтобы не допустить к высоким уровням мастерства властолюбцев и маньяков всех мастей. Впрочем, это был лишь завершающий этап отсева. В меру способностей старались все преподаватели и ассистенты подбрасывающие отрицательные баллы. Стоило набрать определенное их число, и можно было идти собирать вещи. Комиссию первого курса, я преодолел легко. Но друзья старшекурсники, просветили меня, что с каждым учебным этапом, беседа все больше похожа на допрос с пристрастием. И можно быть круглым отличником, но простится с Академией лишь по результатам этой «коррекции». Правда, ходили слухи, о том, что где—то есть еще одна Академия, где учителя вовсе не так строги. Но по уровню знаний она и рядом не стояла с нашей. Справедливости ради, стоит заметить, что положительные баллы, тоже начислялись, и погашали отрицательные.

Одновременно со мной первый курс окончило лишь шесть человек. Остальные, не попавшие в отсев еще корпели над науками первого цикла.

В «Окосевшем гнурхе» мы слегка спрыснули начало нового круга, и разбрелись по норам.

Дальше началось такое, что все прежние мои штудии, я вспоминал как легкую увеселительную прогулку. Естественно можно было спокойно и размеренно отучиться пять — шесть лет, и переходить к следующему кругу. Но я уже «закусил удила». Долбил «гранит науки» будто дятел с пневмоприводом, но словно уперся в непроходимую преграду. О существовании женского пола и вина вспоминал лишь тогда, когда Сайти отрывала меня от книг и практики, и выгуливала по увеселительным точкам, но ничего не помогало. Наука, которая на первом курсе давалась относительно легко, теперь запихивалась в мозги только со страшной силой. Я читал массу литературы не только учебного, но и смежного характера, и начал собственные эксперименты, с магическими реагентами пытаясь подстегнуть память и мыслительные способности, но тщетно.

Постепенно мне стало тесно в двух комнатах, и я подыскал двухэтажный особняк с прислугой, чтобы не отвлекаться даже на поход в харчевню.

Я весь пропах книжной пылью и реактивами, кожа ввалилась, а глаза приобрели нездоровый блеск. Когда я ввалился в таком состоянии к магистру Илою, то вместо урока по клерикальной энергетике, он устроил мне жуткий разнос с угрозой вышвырнуть из Академии, если я еще раз появлюсь в таком виде.

Обороты пришлось сбавить. Я снова стал посещать спортзал, и совместные посиделки. В конце концов, все стало на свои места. Две трети суток я посвящал учебе, а еще треть тренировкам, развлечениям и отдыху. Чаще в компании Сайти.

Естественно весь мой график, нацеленный на сверхускоренное прохождение курса, полетел к черту. В два года я никак не вписывался. К моему немалому удивлению, постепенно мозги тоже пришли в норму. Естественно учеба не превратилась в сплошной праздник, но, во всяком случае, не приходилось насиловать себя, загоняя очередную порцию премудростей.

По некоторым предметам пошел неожиданный для меня прорыв. Так случилось на занятии по магии стихий, когда я просто увидел пламя как облако крошечных вихрей на стыке огня и воздуха. В этом заключалась главная тонкость. Чистых магий стихий практически не существует. Точнее это безумно затратно. Для того, чтобы вызвать поток воздуха, совершенно необязательно махать руками. Достаточно разжечь огонь. Большой силой можно управлять с помощью малого количества другой силы. Тогда на уроке я слегка подстегнул вращение вихрей, и кусок угля исчез в ослепительной вспышке оплавившей лабораторный куб до полной потери формы.

Второй прорыв получился на предмете, который я называл клерикальной энергетикой. По сути, это было умение фокусировать, накапливать и использовать силу человеческих желаний и страстей. Что—то похожее я умел. Мог, например, превратить большую площадь, в мертвую пустыню полностью исчерпав всю пирамиду жизни и рассеянную энергию стихий превратив энергию в разрушительный импульс огромной силы. Но вот тихо и спокойно, не выходило никак.